Заявка на неканоничного RP персонажа - Анориэль

blackheart · October 14, 2022

1. blackheart
2. Анориэль
3. Anoriel (оставьте стандартный пожалуйста)
4. В меру скромная и кроткая, с горячим сердцем и доброй душой, Анориэль стремится помогать людям и крайне ненавистна к оркам.
5. Анориэль прагматична, но ей, как и любой другой женщине, не чужда романтика. Она старается избегать конфликтных ситуаций, но готова защищать собственные интересы.
6. Густые тёмно-русые волосы и несвойственные для эльфов Средиземья голубые глаза, украшающие аккуратное лицо девушки, свидетельствуют о её смешанной крови.
7. Под спойлерами*
8. Планирую проживать в усадьбе под Эрехом и при поддержке Лорда обустраивать окрестности, принимать активное участие как в жизни фракции в целом, так и в боях с армиями Мордора. Исследую многие земли в поисках Маэтора, постараюсь тем или иным образом этот опыт запечатлеть.
9. Играю за Гондор
10. В приложении*

Спойлер

Часть первая. Детство.

Я родилась в Имладрис - Долине-в-Ущелье - или, как это место называют люди, в Ривенделле. По обычаю, отец даёт ребёнку имя, указывающее на его происхождение, но поскольку мой отец большую часть времени пребывал вдали от Имладрис, мать назвала меня Анориэль, что на эльфийском означает «Дочь Солнца», поскольку я родилась с первыми лучами солнца.

Моя внешность совсем не соответствует имени, но мне кажется, игра этих слов сыграла немалую роль в моей дальнейшей судьбе: едва я начала самостоятельно ходить, как от меня стали ожидать какого-то чуда, прочили всякие небылицы. Я же предпочитала дикие леса эльфийскому дому, и, признаться, по-своему питала большие надежды. Мне нравилось уединяться в лесной чаще и петь, слушать как кроны деревьев впитывают звук моих песен, как скоро он угасает, и запевать снова. Я верила, что однажды стану прославленным менестрелем, и мои песни будут звучать в самых далёких краях Средиземья.

Конечно, эти мечты никто не воспринимал всерьез. Меня обучали искусству, истории и философии. В окружении заботой и лаской, я старалась быть прилежной ученицей, однако с завидной частотой получала нарекания от учителей за всевозможные «выходки» - в основном за непристойное поведение и в частности, за небрежный вид и «дикарские» побеги в лесную чащу. Моему сердцу было чуждо стремление к эльфийскому совершенству.

Спойлер

Часть вторая. Юность.

Юность - довольно мрачная страница в моей истории. Именно тогда в окружении стали уделять большее внимание моему отличию от остальных – настораживающие, не свойственные эльфам наклонности, прямоту и горячее сердце, страдающее по бедам людей Средиземья больше, чем по сугубо эльфийским печалям.

Изысканность и идеализм во всём, лицемерие и надменное отношение к тем кто «не эльф» – во многом на этом строились уроки моих учителей, но всевозможным изыскам я предпочитала простоту, что мне часто ставили в упрёк. Тяга к идеализму, так присущая моему народу, заместилась приятием некой неопределённости и, скорее, самобытности – ничто на свете не идеально, но от того оно по-своему прекрасно. Без исключения все мои сверстники впитывали наставления учителей как губка впитывает воду, и вели себя по отношению к смертным с тошнотворным высокомерием, осаждая добротой тех, кто мог быть полезен и выгоден в том или ином смысле. Я же была всегда приветлива к редким людям, в странствиях своих посещающих Тиэсар.

Я была совсем не похожа на сверстников, от чего временами даже становилась предметом насмешек - моя кожа не была безупречно белой, а локоны не обливались золотом, наоборот – они были цвета мокрой грязи. Иногда я окрашивала их в близкий золоту цвет, приготавливая настойку на цветущих травах, но признаюсь, это выглядело дико. Как бы я ни старалась, всё равно не походила на полнокровных сверстников. Это сыграло немаловажную роль в моём становлении, поскольку я старалась не привлекать к себе внимания, а если меня всё-таки замечали, зачастую я терпеливо выслушивала все нелестные слова в свой адрес и нередко считала, что в действительности являюсь неправильной. В результате того во мне развились такие черты, как скромность и кроткость, стремление избегать конфликтов. Моя мать ухаживала за садом в Тиэсаре и я много времени проводила с ней за работой. Я бы сказала что я трудолюбива, но едва ли это так - разумеется, любая живая душа предпочтёт понежиться лишний час в тёплых лучах Солнца, чем тот же лишний час провести за нудным, пусть и необходимым занятием. И я, собственно говоря, не исключение, но что до работы в Тиэсарском саду – это дело приносило мне удовольствие и помогало на время избавиться от переживаний по поводу того, что обо мне говорили.

Из всех учителей с искренним теплом ко мне относилась лишь Голвен. Я часто навещала её и вне занятий. Мы вели долгие разговоры обо всём – именно она рассказывала мне о Средиземье, о том, как важно быть стойкой ко всевозможным невзгодам и следовать зову своего сердца. Помимо матери, я благодарна также Голвен за то, что она помогла мне принять себя и понять, что перэльдар – «полуэльф» на эльфийском – не столько означает неполноценность в которой меня упрекали всё детство, сколько сулит непростую судьбу.

Спойлер

Часть третья. Отец.

Моим отцом был нуменорец, однажды пришедший в Тиэсар с отрядом, в поисках временного привала. Он встретил мою мать за работой в саду и она всегда говорила, что это была любовь с первого взгляда. Она ласково называла его Maethor, что на эльфийском означает «воин-с-мечом». Его нуменорское имя, как бы мать ни старалась, не могла произнести, не звуча нелепо. Отец постоянно хохотал с её тщетных попыток, отчего её белоснежная кожа наливалась румяном смущения. До отрочества я думала, что ласковое прозвище придуманное матерью – его настоящее имя. Маэтор не раз посещал Тиэсар когда я была ребёнком, всегда привозил с собой изюм и пряники, рассказывал о приключениях, победах в далёких краях Средиземья и совсем не прятал своей широкой улыбки. Именно от него я унаследовала тёмный цвет волос и живые, голубые глаза.

Но спустя время Маэтор перестал посещать Тиэсар. Мать ждала его год и после поникла – он был воином и мог просто не вернуться с очередного сражения.

Я же верила, что он жив и пообещала себе найти его. Я решила покинуть Имладрис и просила помощи Голвен. Она долго старалась отговорить меня, проча мне лишь разочарование и уверяя меня в том, что я могу пожалеть, что покинула родной дом, но я была непреклонна.

Однажды Голвен пришла ко мне, обеспокоенная моим решением, но с поддержкой и благословением. Она упомянула отряд людей, стоящих у Брода Бруинена, к которым я могла присоединиться. Я последовала её совету и, простившись с матерью, отправилась в путь.

Я поклялась что не вернусь домой, пока не отыщу отца. С тех пор я не ступала на землю Имладрис и ни разу более не видела свою мать.

Спойлер

Часть четвёртая. Жизнь в отряде.

Я присоединилась к отряду рыцаря Этельстана, державшему путь вдоль Мглистых гор на Юг, к Хельмовой пади. Обычно люди в какой-то мере подозрительны к эльфам, но командир принял меня на предельно простых условиях. Раз я женщина, то отвечаю за приготовление пищи на привалах и, поскольку я в военном отряде, обязана научиться владеть оружием, будь то меч, лук или поварской черпак. На том мы и договорились.

Около недели мы шли к Тарбаду, где остановились ещё на неделю. Нам предстоял путь на Юг, через Энедвайт по старой дороге, граничащей с Дунландом.

В целом жизнь в отряде меня устраивала – я готовила похлёбки и мясо из того, что добывали охотники и того, что я собирала в полях. Этельстан относился ко мне с теплом, когда другие – с недоверием из-за моей эльфийской внешности, но всякий таял в удовлетворении тем, насколько бережно и вкусно мной был приготовлен очередной приём пищи, какими душистыми и мягкими были отвары из трав, мной собранными.

Во время стоянок мне вручали старый лук и мешок стрел, и обучали владению мечом, тренируя на грубой деревяшке. Наверное, это то, чему стоило бы учиться с детства вместо философских предметов, от которых в моей ситуации нет совершенно никакого толка – я так решила, потому что поначалу моя стрела едва ли поражала условную цель, а во время тренировок на палках я нередко пропускала звонкие удары по мягкому месту.

Этельстан после каждой тренировки указывал на мои ошибки и давал советы о том, как их исправить. Из раза в раз я показывала всё лучшие результаты на практике, но всё же они были далеки от того, что демонстрировал самый малоопытный воин в отряде.

Когда мы дошли до Хельмовой пади и встали на ночлег, роханский гонец лишил нас долгожданного отдыха, донеся приказ присоединиться к общему войску для противостояния вторжению сил Мордора на Восточных рубежах.

Спойлер

Часть пятая. Боевое крещение.

Тренировки не прошли напрасно и в первом же бою под устьем Энтовой купели мне довелось впервые в жизни столкнуться с орками – теми чудищами, будоражащими разум новостями о которых полнился Имладрис.

Перед боем меня спешно переодели в тяжёлую железную кольчугу, в которой я, мягко говоря, чувствовала себя неуклюже и вручили старый, страдающий от многолетней ржавчины, меч, наказав держаться знамени отряда.

Мы шли в составе большого войска с Запада и буквально в самой его гуще – лишь издали я слышала лязг стали, рёв орков и крики людей. И чем ближе становились эти звуки, чем больше обезображенных тел воинов рохиррим мы переступали на пути к врагу, тем более жутко мне становилось. И вот, войско впереди редело, и между рядов стали мелькать орки в чёрных как ночь доспехах.

С тыла раздался свист и в ста шагах перед нами на врага обрушился град стрел. Наши воины расступились, выпустив вперёд тех, кто шёл позади. Из-за плеча моего командира я увидела целое полчище мерзких орков, пробирающихся к нам, шагающих по трупам своих сородичей. Я чувствовала как моё сердце билось подобно молоту, бьющему по наковальне и казалось, что оно сейчас выпрыгнет из груди. Позади зазвучал рог командующего армией и меня оглушил многоголосый крик наших солдат. Мы пошли в атаку.

Дальнейшие события я помню достаточно смутно, но в памяти моей навсегда отпечалась безобразная гримаса орка, навалившегося на меня и пытавшегося буквально вцепиться своими гнилыми зубами мне в лицо, и как он скорчился в изумлении, когда почувствовал мой меч, пронзивший его насквозь. Всё прочее – словно в тумане.

Не было числа воинам рохиррим что погибли там. Погиб и командующий армией, и наш отряд лишился многих достойных мужей. Но враг был повержен. С подоспевшими на помощь ополченцами мы, собрав раненых, отступили в Альдбург, где впоследствии должны были присоединиться к войску третьего маршала Рохана.

Это суровое сражение стало переломным моментом в моём отношении к миру в целом и в частности к происходящему в нём. В Имладрис нас учили, что орки не представляют для нас серьёзной опасности и что борьба с ними – удел смертных и нам не стоит вмешиваться. Но тогда, в бою, я увидела совершенно иную картину: Люди бились насмерть с врагом, по числу, силе и ярости превосходящим их, не жалея своих сил и жизней. Благодаря им во многих землях к Западу и в том же Имладрис поют беззаботные песни и устраивают празднества по всякому поводу и жители беспечно встречают новый день. Если бы люди не стояли живым щитом против мордорской угрозы, то разорение и хаос, страдания и смерть, и беспросветный мрак постигли бы всякий край Средиземья.

Спойлер

Часть шестая. Этельстан.

Этельстан всю дорогу до Альдбурга выглядел нездоровым и буквально угасал на глазах, а по прибытию, тамошние лекари развели руками, сказав что не могут ничем помочь – тот был поражён моргульским клинком и смерть его теперь лишь вопрос времени. Ещё в Имладрис я читала книги о природе моргульского металла и о противоядии. Нужно было лишь приготовить отвар из ацеласа и ряда других трав. Осложняло задачу то, что ацелас произрастал преимущественно по ту сторону Белых гор – в Гондорских равнинах. Выйдя в город я случайным образом заметила пышное соцветие ацеласа в волосах у девочки рохиррим, бегающей по мощёной дороге, и выменяла его на свой кулон, с которым прежде не расставалась с младенчества. Его подарила мне мать, но жизнь Этельстана была дороже всяких украшений.

Найдя остальные травы в местных лавках, я приготовила отвар, которым тотчас напоила Этельстана и осталась с ним до рассвета. Дрожащим и слабым голосом он просил меня говорить с ним, отвечал на мои вопросы, рассказывал о тех или иных событиях из его жизни. Так я узнала, что он родом из Мортонда, что по ту сторону Белых гор, и под Эрехом у него осталась усадьба, заброшенная из-за войны. Также он рассказал о горе, приключившемся в его семье и поделился желанием вернуться домой. Он так же задавал вопросы обо мне, о том, почему я покинула Имладрис, расспрашивал про Маэтора, но признал, что не может вспомнить никого, подходящего под описание. По утру Этельстан чувствовал себя на порядок лучше, но был ещё слаб. Пока я обрабатывала его раны, он послал помощника к лагерю третьего маршала, с прошением об отставке командира и отряда. К вечеру нас посетил гонец и известил о том, что мы все можем вернуться домой.

Спойлер

Часть седьмая. Дорога домой.

Мы начали готовиться к долгой дороге вдоль Белых гор – распродали трофейное и собственное снаряжение, заменили коней и запасли провиант, а с рассветом следующего дня покинули Альдбург.

На пути нам то и дело встречались отряды молодых воинов, следующих в войска, и каждый поднимал правую руку в знак приветствия – наше походное знамя гордо развевалось над телегой, в которой лежал раненый Этельстан.

Участники отряда покидали нас один за другим, тепло и подолгу прощаясь, как мы достигали их родных краёв. В конце концов, путь от Ламедона до Мортонда довелось пройти нам вдвоём – мне и Этельстану. Мы оставили телегу у ворот и, оседлав коней, медленно выдвинулись дальше.

Едва мы прошли Шею Тарланга – перевал, соединяющий Ламедон и Мортонд - как вдалеке уже виднелись башни Эреха, и Этельстан, хоть и с трудом держался в седле, не скрывал улыбки, глядя на них. Жители Эреха встретили нас радушно и совопродили до самых ворот усадьбы. Походное знамя было поднято над смотровой башней и, казалось бы, на том история завершилась.

Я прожила с ним недолгое время, залечивая его раны и ухаживая за усадьбой. К сожалению, человеческая природа такова, что столкновение с моргульским клинком равносильно смертному приговору и лекари всё же были правы, говоря что это лишь вопрос времени.

Шло время и Этельстан угасал. Он понимал, что всевозможные отвары могут лишь унять боль и отсрочить конец, и принял это. За несколько дней до смерти Этельстан изъявил желание быть похороненным в старом саду, рядом с женой, и назвал усадьбу моим домом. Я исполнила его волю.

Сам Лорд и многочисленные местные жители пришли проститься с Этельстаном и с таким теплом приняли меня, что впервые за долгое время я ощутила себя дома. Мортондские леса не ровня рощам Имладрис, но всё же, они по-своему прекрасны и я испытываю не меньшее удовольствие от прогулок среди многочисленных дубов и лиственниц в этих краях.

В один из дней я получила приглашение ко двору Эреха, за подписью заместителя мортондского лорда. Он, отметив мои прежние заслуги, предложил присягнуть на верность лорду Мортонда и королю Гондора, дабы продолжить дальнейшее обучение военному делу и поступить на службу в мортондское войско. Так я стала верноподданной Королевства Гондор, и даже Валар не сподвигнут меня отречься от клятвы. Я не отступлю до тех пор, пока Враг не падёт.